37
ТРИДЦАТЬ
СЕМЬ — магические
миры и реальности; точка сборки; психические отклонения; волшебные
предметы и превращения; магический кристалл; ад как особая
магическая реальность.
Комментарий.
37=36+1 — выход на восьмой уровень проявления духа
сопровождается сильнейшей ломкой картины мира, столь любовно и
старательно завершенной и оформленной в тридцати шести. Откровение
тридцати семи заключается в видении мира как набора почти или совсем
не связанных друг с другом различных миров, каждый из которых
подчиняется своим собственным, иногда очень непривычным и во многом
непостижимым законам. Между этими мирами (которые принято называть
магическими, хотя термин “магический” правильнее относить к восьмому
уровню в целом как способу мировосприятия) имеются плохо понятные и
мало изученные соединительные пути, которые доступны не всегда, но
иногда по ним происходит переброска различных объектов. Многие из
этих миров весьма динамичны, так что их реальность быстро меняется;
при этом четкое деление на плотный и тонкий планы и понятие кармы
совершенно размываются и теряют сколько-нибудь определенный смысл:
здесь и далее дух проявляет себя более спонтанно и непосредственно;
Карлос Кастанеда называет эти проявления намерением . В
частности, магическим становится тот мир, который в предыдущих
главах назывался “плотным”, и в нем не только обнаруживаются
необычные области и необъяснимые качества, но и оказывается, что он
сильно зависит от того, каким образом человек его воспринимает;
далее я пользуюсь термином Кастанеды “точка сборки” (восприятий) для
обозначения способа восприятия мира. В этой терминологии смещение у
человека точки сборки означает перемену его способа мировосприятия;
слабый сдвиг точки сборки предполагает изменение магической
реальности того мира, где человек находится, а ее сильный сдвиг
может привести к попаданию в другой магический мир.
Слабое перемещение точки сборки у среднего человека происходит
каждый раз при смене ролей, которые он играет в обществе, и тем
более сильно, чем более экзистенциально существенны для него
соответствующие жизненные ситуации. Сильные сдвиги точки сборки у
многих людей происходят при окончании школы, рождении первого
ребенка, смерти родителей или тяжелой болезни, и вообще при любых
сильных переживаниях и эффектах. Многие тяжелые психические больные
имеют сильно смещенную точку сборки, которая погружает их в
магическое пространство, слабо связанное с общесоциально принятым, и
не умеют по своему желанию вернуться в последнее, что вполне можно
воспринимать как определение психической болезни; тогда
психиатр становится человеком, помогающим вернуть человеку точку
сборки на социально приемлемое место или возвращающим ее туда своими
силами — это можно осуществлять разными способами, см. ниже. Маг,
таким образом, отличается от шизофреника способностью произвольно
(конечно, в определенных пределах) менять положение точки сборки, а
главное, возвращать ее в случае необходимости в позицию,
согласованную с положением точек сборки окружающих его людей. Однако
на уровне тридцати семи еще нет речи о владении положением точек
сборки и тем более понимании проявлений духа; этот этап — всего лишь
первое знакомство с восьмым уровнем, глубокий шок, возникающий при
столкновении с магической реальностью лицом к лицу.
37=32+5 — колдун, войдя в магический контакт с чучелом
дьявола, обнаруживает в нем признаки жизни и оказывается в черном
магическом пространстве (аду); туда же (37=24+13) попадает
член космического братства (24), поддавшийся земным соблазнам
(13).
37=18+19 — подготовленный эзотерик ( 18 ) получает
посвящение и миссию ( 19 ) и, исполнив ее, становится
истинным магом.
38
ТРИДЦАТЬ
ВОСЕМЬ — миссия в
двух различных мирах; вестник высокой цивилизации; резидент;
раздвоение личности.
Комментарий.
38=37+1 — если тридцать семь символизирует первое сильное
включение в магические миры, их калейдоскоп и случайные блуждания
точки сборки, то тридцать восемь резко сужает пространство ее
перемещений, ограничивая его всего двумя точками или узкими
областями (38=19 х 2). Таким образом, тридцать восемь
означает существование в двух различных мирах, в каждом из которых
маг выполняет определенную миссию и обладает устойчивым каналом, то
есть имеет посвящение в каждом из них. В зависимости от уровня
освоения тридцати восьми маг способен произвольно менять положение
точки сборки и оказываться в другом мире, или она им полууправляема,
или неуправляема вовсе; последнее иногда означает так называемую
шизофрению, о которой, впрочем, могут долго не догадываться люди,
видящие человека тридцати восьми лишь в одном состоянии — с
положением точки сборки, приблизительно соответствующем их
собственному.
Если человек тридцати семи — это гениальный актер, способный
воплотиться в любую роль и превратить внутреннюю реальность своего
героя во внешне ощутимую магию, где сцена становится волшебным
миром, а представление — мистерией, то человек тридцати восьми
осваивает только два мира, но живет в обоих очень глубоко и
серьезно, так что его деятельность в любом из них сама по себе
является миссией (см. девятнадцать); но сверх того он осуществляет
связь между этими мирами, что дает ему большие дополнительные
возможности в каждом из них. На низком уровне тридцать восемь может
означать судьбу профессионального разведчика, десятилетия живущего в
чужой стране и играющего в ней существенную роль; на высоком — это
посланник из другого мира, значительно превосходящий данный по
развитию и обладающий двумя миссиями: одной явной и одной скрытой,
но обе они ему открыты, и он может перемещаться из одного мира в
другой по своему желанию, хотя, возможно, только при определенных
условиях.
Влияние тридцати восьми на среднего человека означает то, что
называется двойной жизнью, то есть две основные совершенно различные
роли, которые он играет и в которых он очень по разному воспринимает
мир. Это не обязательно гангстер, для прикрытия работающий
программистом; это может быть любой глубокий профессионал,
включающий свой канал на работе и выключающий его дома, где он
просто отдыхает в семье, или, например, женщина, для которой мир
освещается ярким светом, когда она влюблена (почти неважно в кого),
и становится тускло серым в остальное время. На высоком уровне
человеку тридцати восьми интересно в обоих своих мирах, и в каждом
из них постоянно просвечивает другой, на низком — часто отдается
предпочтение одному из них, хотя быть там нелегко; но в любом случае
этот человек знает, что у него есть два мира, или два качественно
отличных друг от друга способа мировосприятия, может устойчиво в
каждом из них находиться и никогда не спутает один с другим.
38=11+27 — грубый прогрессор, просветленный космической
гармонией и любовью, превращается в сознательного эзотерического
вестника.
38=25+13 — легкомысленный гражданин (25),
соблазняясь твердой валютой (13), вербуется иностранной
разведкой; или
38=25+13 — вестник высокой цивилизации (38)
показывает (13) слишком свободно ведущей себя жизни (25)
ее истинные пределы; он же (38=24+14) выполняет функции
высшего духовного Учителя (14), опираясь на помощь
космического братства (24).
39
ТРИДЦАТЬ
ДЕВЯТЬ —
балансирование точки сборки; магический учитель; мелюзговый тиран;
устойчивость в маргинальных ситуациях; нагваль.
Комментарий.
39=38+1 — преодолевая расщепление сознания и выходя за пределы,
ограниченные двумя мирами тридцати восьми, маг учится искусству
стабильного удержания (тридцать девять делится на 3) точки
сборки в нужном ему положении. При этом центральную роль играет
магический Учитель, идущий под тринадцатью, то есть обучающий
опасной, по всем признакам черной, магии, но делающий это на
удивление гармонично и, в конечном счете, безопасно, так что ученик
остается цел и невредим (39=13 х 3) даже в самых неприятных и
тяжелых ситуациях, соответствующих разложению 39=26+13, что
может интерпретироваться как помощь учителя мага (13),
приходящая на грани физического выживания в борьбе с превосходящими
черными силами (26) — этот сюжет многократно фигурирует в
книгах Кастанеды, например, борьба дона Хуана с мелюзговым тираном.
Устойчивое балансирование в магических пространствах — тончайшее
искусство, но его освоение совершенно необходимо для дальнейшего
продвижения. На уровне тридцати девяти, однако, происходят лишь
первые шаги в этом направлении, сопровождаемые постоянным контролем
магического учителя. Сам же маг пока не видит отчетливо положения
своей точки сборки и учится удерживать ее чисто интуитивно, искренне
удивляясь каждой очередной удаче, которая субъективно переживается
им как чудесное избавление от неминуемой гибели: неделимость на 4
или хотя бы на 2 создает ощущение полного отсутствия
материальной почвы под ногами, которая реально появляется лишь в
семидесяти восьми (= 39 х 2).
В тридцати девяти происходит полная потеря устойчивого контакта с
каким либо миром (что характерно для тридцати восьми), и нагрузка на
психику мага чрезвычайно возрастает; вообще выдерживать давление
этого числа очень трудно, как трудно любое обучение, а магическое
втройне, поскольку требует не только полного сущностного погружения,
но также ломки самых фундаментальных представлений как физических,
так и религиозных. Здесь кармы уже нет, а Бога еще
нет, и реален лишь магический учитель, вырастающий, однако, в
совершенно непостижимую фигуру — непонятны ни его цели, ни средства,
ни этика.
На этапе тридцати девяти основное внимание мага приковано к
внешним обстоятельствам его жизни, работа с психикой еще только
начинается, и точки сборки как осознаваемой концепции (не говоря уже
о ее непосредственном ощущении или видении) еще нет, но фактически
работа ведется именно с ней, и основная цель — научиться владеть
своим внутренним состоянием в такой степени, чтобы удерживать ее в
нужном положении, что означает устойчивость магической реальности.
Таким образом, в тридцати девяти никакая самостоятельная
“конструктивная” деятельность невозможна, это число символизирует
обучение в чистом виде.
В жизни среднего человека влияние тридцати девяти может означать
парадоксальную, но в целом безусловно благожелательную фигуру,
обладающую над ним большой властью, абсолютно непостижимую и
манипулирующую им в экстремальных условиях, иногда буквально спасая
от смерти, но добиваясь при этом совершенно непонятных целей (Миша
Фокс в романе Айрис Мердок “Бегство от колдуна”). Тем не менее,
когда действие тридцати девяти кончается, человек ощущает в себе
большие внутренние перемены и даже мистическую уверенность в себе в
плане лучшего владения самыми крайними, жесткими и непонятными
ситуациями.
39=29+10 — черный маг тридцати девяти при ближайшем
рассмотрении оказывается очень человечным (10) добрым
волшебником (29).
40
СОРОК — одухотворение
плотной реальности; устойчивые каналы связи между магическими
мирами; крупные художники.
Комментарий.
40=39+1 — в сорока проявляются первые результаты обучения
тридцати девяти и в первую очередь умение фиксировать положение
точки сборки в трудных (для предшествующих этапов проявления духа)
положениях; при этом делимость на четыре означает адекватное
восприятие плотных форм любого пространства, в котором оказывается
маг, а делимость на восемь означает превосходное владение тонкими
инструментами и способность воссоздавать реальность одного мира в
другом. Маг сорока способен, находясь в одном мире, воспроизвести
настолько яркую модель (8) другого, что она становится
каналом связи с ним, так что у людей, рассматривающих эту модель,
сдвигается точка сборки, и они (хотя бы медитативно) оказываются в
совершенно новом (для себя) пространстве.
40=4 х 10 — если в двадцати (= 4 х 5) происходит
оживление материи, то в сорока она одухотворяется и наделяется
самосознанием — на Земле это называется антропоморфизмом. Сорок
означает очень высокий этап проявления духа, и люди, поднимающиеся
до сорока хотя бы медитативно, воспринимаются человечеством как
великие — это крупные художники, писатели, философы, чьи творения
создают устойчивые и широкие каналы в другие миры, непосредственно
совершенно недоступные среднему человеку. Эти миры часто не только
ярче обычного, они гораздо лучше структурированы, и их внутренние
законы существенно ярче, а главное — всегда исполняются; и это
касается не только сказок, где добро обязательно побеждает зло, но и
таких вполне (по видимости) реалистических романов как “Анна
Каренина” и “Война и мир” Л. Толстого или “Довольно почетное
поражение” Айрис Мердок.
40=20 х 2 — если на этапе двадцати реальность (даже самые
плотные предметы) воспринимается как живая, но не одухотворенная и
подчиненная человеку, то в сорока взаимодействие с ней идет уже на
равных, в форме диалога или даже конфронтации: так писателю бывает
трудно справиться с желаниями его героев, противоречащими общему
сюжету, а картина выходит из повиновения художнику. Трудности и
оживление хаотического начала возникают потому, что через
пробиваемый человеком сорока канал в другой магический мир последний
хочет явиться весь целиком, в результате чего романы пухнут, а на
бесчисленных картинах появляется практически один и тот же сюжет, к
великому ущербу для издателей, выставкомов, читателей и зрителей.
40=8 х 5 — было бы чрезвычайной наивностью полагать, что
творения человека сорока суть лишь плоды его живой (5)
фантазии: сорок это не пятерка, а число восьмого уровня, а восьмерка
как сомножитель означает слишком эффективные инструменты; поэтому
миры, им описываемые, не только реально существуют, но и оказывают
существеннейшее влияние как на его жизнь в социуме (40=10 х 4),
так и на плотную реальность самого социума (40=4 х 10),
которая в результате необратимо меняется; именно с этим связано
внимание, которое даже самые прагматичные и жесткие политики
обращают на художников и поэтов, поющих, казалось бы, нечто
бесконечно удаленное, возвышенное и даже горнее.
40=33+7 — человек, ощущающий себя практическим духовным
учителем (7) человечества, пишет трактат о государстве (33)
(Платон).
40=26+14 — узник политической реакции (26) пишет в
тюрьме сочинение (40), которое воспринимается современниками
как духовное Учение (14) (Н. Чернышевский и его роман “Что
делать?”).
41
СОРОК
ОДИН — вертикальная
инволюция; материализация; дробная черта; акт творения; проклятие,
кармическая задача.
Комменарий.
41=40+1 — следующая ступень совершенства мага, идущая после
сорока, то есть искусства моделирования одного мира в другом и
создания устойчивых каналов связи между ними, это овладение
искусством материализации, или вертикальной инволюции, то есть
воплощения тонкого плана в плотном, так сказать, абстрактной идеи в
конкретном материале; тот же процесс иногда называют творением,
оставляя за словом “инволюция” горизонтальное значение как процесса,
противоположного эволюции, или высветлению, данного плана. Однако
нужно четко разграничивать эти понятия. Основное содержание пути
проявления духа составляют два в некотором смысле противоположных
процесса: это творение, или материализация (инволюция) тонкими
мирами (идеями, объектами) плотных, и последующее развитие
(эволюция) плотных планов (объектов) с целью постепенного
высветления (утончения) и возвращения к породившему их миру (идее);
однако по ходу эволюции любого мира ему может понадобиться создать
более плотный, то есть самому выступить в роли творца; тогда его
собственное высветление и слияние с породившим его тонким миром
становится возможным не ранее, чем эволюционирует и вольется в него
порожденный им самим мир; последний, однако, также наделен известной
свободой творчества и может при определенных обстоятельствах
породить еще более плотный мир, то есть заварить еще одну кашу,
которую в конце концов обязательно придется расхлебывать.
В принципе порождение плотных миров это один из путей эволюции,
но не самый прямой и чреватый большими осложнениями; на порожденный
плотный мир при этом накладывается одна из эволюционных задач
породившего его (тонкого), и в лучшем случае порожденный плотный,
эволюционируя, высветляется и решает эту задачу, которая в его
реальности воспринимается как извечное проклятие, над ним
тяготеющее, и которое нужно как-то избыть. Если ему это удается, он
высветляется и вливается в породивший его тонкий, решая при этом
тонкую эволюционную задачу, ради которой он, собственно, и был
порожден; если, однако, непосредственная эволюция плотного мира
заходит в тупик, он может попытаться породить еще более плотный и
передать свое проклятие ему, что редко удается и ведет к
непредсказуемым последствиям, как, впрочем, и любой акт творения.
Мудрость высших чисел, например, ста двадцати трех (= 41 х 3)
предписывает соотносить сложность задач, возлагаемых на творимый
мир, с его возможностями, но маг сорока одного об этом не думает. В
сорока одном возможность творения явилась впервые и наполняет этап
до краев, в результате чего он чаще творит зло, то есть
несовершенные миры с очень трудным проклятием, чем добро, то есть
относительно гармоничные миры с разумной эволюционной программой.
41=15+26 — исходно гармоничный и живой человек (15),
не выдержав тяжелейших жизненных испытаний (26), проклинает
свою судьбу (Иов).
42
СОРОК
ДВА — дом магического
учителя; магический учитель как духовный; тонкий магический мир;
повышенное состояние сознания; освящение.
Комментарий.
42=41+1 — овладев искусством творения миров, маг ощущает себя
уютнее и устраивается поудобнее; теперь, наконец, он может
осмотреться и постичь что-то, касающееся их взаимосвязи. Делимость
на семь означает прямое видение духовного подчинения, то есть
деление каждого магического мира на плотный и тонкий планы, а
делимость на шесть — оформленные жизненные условия, говоря проще —
дом. Таким образом, разложение 42=7 х 6 может
интерпретироваться как дом магического учителя; при этом последний
на этапе сорока двух воспринимается как духовный. Вообще для магии
понятие духовности не типично, и на восьмом (так же, как и на
девятом) уровне есть лишь одно число, делящееся на семь, но, тем не
менее, в сорока двух оно появляется, и очень существенно.
На первом уровне развития принципа сорока двух маг ученик учится
воспринимать своего учителя именно как духовного учителя, что само
по себе очень не просто, поскольку означает внимание к вещам, для
ученика невидимым, еле уловимым, почти неощутимым, читаемым между
строк и жестов учителя, но, тем не менее, очень важным и
могущественным. Когда этот этап пройден и внимание (читай — точка
сборки) ученика устойчиво фиксируется на позиции предвосхищения
восприятия тонкого магического мира, учитель может сдвинуть ее в
позицию его восприятия (дон Хуан в таких случаях шлепал Кастанеду по
спине) и совершить вместе с учениками путешествие по тонкому миру.
Таким образом, разложение 42=21 х 2 символизирует расщепление
магической реальности на тонкую и плотную (в первой достигается
повышенное состояние сознания — термин Кастанеды — и сильно меняется
видение), и они в известной степени противопоставлены друг другу; в
частности, память о тонком магическом мире при переходе в плотный во
многом теряется. Наоборот, при переходе в повышенное состояние
сознания во многом вуалируется и становится неадекватным восприятие
плотного магического мира; другими словами, появляется много
дополнительной по отношению к обычному видению информации (цветная
аура людей и предметов и др.), но значительная часть плотного
видения исчезает, точнее, заменяется другим, которое нужно научиться
расшифровывать.
Сорок два на средне высоком уровне — это число оккультистов,
ясновидящих, биоэнергетиков и практических духовных учителей,
способных увидеть духовность и тонкий смысл любых форм жизни и
умеющих наполнить эти формы духовным содержанием — в религии это
называется освящением; однако первое настоящее раскрытие магические
ритуалы и обряды получают лишь в числах девятого уровня (46
— 55), а в сорока двух возникает лишь первый намек на
это.
Включение сорока двух в жизни среднего человека означает
моментальный медитативный сдвиг точки сборки в положение, когда
самые простые и обыденные действия (подметание пола) вдруг получают
высокое духовное содержание и кажутся очень важными для его жизни:
когда Бог является на пороге дома, дом становится храмом, а
приготовление пищи — священным таинством.
42=14 х 3 — высокий духовный учитель в минуту особого
расположения приглашает ученика к себе в дом.
42=35+7 — природный пантеист по прямым указаниям свыше
строит себе дом.
43
СОРОК ТРИ — спонтанное
проявление духа; намерение;
Уран; немотивированное чудо.
Комментарий.
43=42+1 — в доме магического учителя (42) маг лицом к
лицу сталкивается со спонтанным проявлением духа, которое Кастанеда
называет намерением . В
астрологии эти проявления символизирует Уран, который ставит себя
как бы вне любой кармы, что чрезвычайно затрудняет его интерпретацию
в экзотерической астрологии, основанной на этом понятии. На восьмом
уровне дух проявляет себя гораздо свободнее, чем на предшествующих,
и ни в какие устойчивые концепции типа кармы уже не укладывается,
что описывается известным тезисом “Неисповедимы пути Господни”.
Субъективно включение сорока трех переживается как острое чувство
беспокойства: “Сейчас может произойти все что угодно”, после чего
оно таки происходит — ничем не мотивированное, никак не объяснимое и
в то же время as big as Life: совершенно недвусмысленное и
очевидно важное.
Сорок три это очередное откровение духа, и об управлении им еще
не идет и речи; хорошо, если маг сумеет хоть как-то адаптироваться к
самой идее, то есть возможности немотивированных спонтанных
проявлений духа, поскольку первая реакция на подобные проявления —
глубокий шок и необходимость поверить в реальность чуда, причем
вовсе не обязательно безвредного, хотя обычно и не преследующего
откровенно злые цели в соответствии с другим высказыванием по поводу
сорока трех: “Бог коварен, но не злонамерен”.
В жизни мага сорок три может проявиться во внезапном изменении
магических свойств пространства, то есть сильном скачке точки
сборки, вплоть до попадания в другой магический мир, или во
внезапном появлении людей или предметов, которых секунду назад не
было (из кустов чапараля появляется весьма довольный собой дон
Хенаро). На среднем уровне сорок три сверкает в театральном
представлении, когда на сцене неожиданно возникает новое лицо и
магическая реальность резко меняется; если пьеса хорошо поставлена,
у зрителей происходит при этом смещение точки сборки, и они реально
(хотя и медитативно, пока идет пьеса) оказываются в магическом
пространстве. Когда опускается занавес, точка сборки зрителей
возвращается на место, срабатывает защита психики, и реальные
магические переживания профанируются подсознанием до наведенной
автором, режиссером и актерами игры эмоций и фантазии самого
человека.
Тот же самый механизм профанационной защиты психики срабатывает у
среднего человека каждый раз после его встречи с чудом в
повседневной жизни, обычно очень кратковременной. В момент, когда
чудо случается, человек в него верит, а потом находятся
“рациональные” объяснения, возникают сомнения в достоверности
собственных воспоминаний, их частичная амнезия, искажения и т.д. —
словом, человек превращается в наглядное пособие по фрейдизму и
атеизму одновременно: зрелище жалкое, но поучительное.
43=30+13 — чудо становится черным учителем (13)
талантливого гармоничного бездельника и выводит его из состояния
духовной лени (30).
43=10+33 — государство (33), построенное на
гуманистической (10) основе, творит чудеса со своими
гражданами (утопический социализм).
44
СОРОК ЧЕТЫРЕ —
материализация тонкого магического канала в плотном; материальное
чудо; предмет силы; волшебный предмет; магическая физика; телекинез;
филиппинская хирургия.
Комментарий.
44=43+1 — усвоив чудо как явление природы, маг возвращается к
земным делам, что символизируется делимостью на четыре. Разложение
44=11 х 4 можно интерпретировать как материализованное
прогрессорство, или материализацию (41) тонкого плана в
плотном, совершаемую по видимости гармонично (3), то есть в
интересах последнего, ввиду равенства 44=41+3; читатель,
разумеется, помнит, что действие происходит на восьмом уровне
проявления духа, то есть в рамках магических пространств. В жизни
среднего человека сорок четыре может проявиться как встреча с
материальными свидетельствами внеземных цивилизаций, то есть с тем,
что в материалистический век считается “доказательством”; скажем,
обломки летающей тарелки из неизвестного на Земле сплава с
необыкновенными свойствами; встречу с внеземной жизнью придется
отложить до пятидесяти пяти (= 11 х 5), а с гуманоидами — аж
до ста десяти (11 х 10).
Если сорок три символизирует чудо, от которого можно отмахнуться,
забыть, вытеснить и т.п., то сорок четыре (= 43+1) означает
чудо материальное, которое можно потрогать и вообще ощутить всеми
органами чувств, и они в один голос заявят: этого не может быть,
этот предмет — необыкновенный, волшебный. Правда, он не живой (жар
птица — атрибут пятидесяти пяти) и не способен творить чудеса (это
достигается лишь в восьмидесяти восьми — там существуют сапоги
скороходы и гусли самогуды и соответственно автомобиль и магнитофон;
волшебная палочка (жезл иерофанта — пpим. автоpа) появляется
раньше, в семидесяти семи, но с ней приходится быть осторожным,
поскольку духовность (7) становится существенным
ограничителем исполнимых желаний), но он является неоспоримым
свидетельством существования тонкого плана, излучает неземное сияние
(читай — тонкую энергетику) и делает мир вокруг себя несколько
нереальным, сказочным, как диван транслятор в повести “Понедельник
начинается в субботу” Аркадия и Бориса Стругацких.
Высокий уровень сорока четырех символизирует мага, который в
состоянии произвести подобную переброску неживого (но очень
магического) предмета из тонкого плана в плотный; это, однако,
весьма сложно и требует хорошего знания магической физики — науки, в
настоящее время почти не развитой, но имеющей большое будущее в
следующем (третьем) тысячелетии нашей с вами эры.
44=22 х 2 — поляризация добро—зло, четко ощутимая в
двадцати двух и соотносимая там с поляризацией тонкого и плотного
планов при переходе на (восьмой) уровень магического восприятия
получает дополнительное звучание (2), так как сказывается
опыт черного учительства (13) тонкого зла (31):
44=31+13, в результате чего канал связи между тонким и плотным
планами усиливается настолько, что по нему становится возможной
переброска материальных предметов. Сорок четыре представляет
истинного мага в глазах социума; это, например, человек, способный
усилием воли двигать предметы (телекинез) или делать пассами
хирургические операции (филиппинская техника).
44=40+4 — художник достигает такого мастерства, что
нарисованные им предметы материализуются (при этом они не
обязательно пропадают на холсте).
45
СОРОК ПЯТЬ —
гармоничная живая магия; оборотни; волшебная сказочная страна с
говорящими растениями и животными; счастливый конец волшебной
сказки.
Комментарий.
45=44+1 — если сорок четыре имеет дело с неживыми магическими
предметами, то сорок пять, делясь на пять, связано с живой магией.
Здесь способность сдвигать точку сборки достигает такой степени, что
маг может превратиться в растение или животное, воспринимая мир его
органами чувств и в каком-то смысле сознанием. Кастанеда превращался
в ворону, Витька Корнеев (один из героев повести А. и Б. Стругацких
"Понедельник начинается в субботу") оборачивался петухом, что,
конечно, означало высокий магический профессионализм и умение
удерживать точку сборки в очень трудном для человека месте,
поскольку сорок пять не делится на десять. В то же время делимость
на три символизирует естественность и (кажущуюся) простоту таких
превращений; так, в средневековом теоретическом изыскании “Молот
ведьм” Генрих Инститорис и Яков Шпренгер указывают, что, не успевая
возвратиться с шабаша до рассвета, ведьмы порой оборачиваются
кошками, собаками или коровами и добираются домой именно в этом
обличье.
45=15 х 3 — сорок пять символизирует гармоничное
продолжение естественно радостной жизни (15) на уровне
магических миров. Это замыкающее число восьмого ряда, означающее
потенциальное владение всеми описанными выше магическими приемами и
умениями, но маг сорока пяти редко пользуется ими, предпочитая
просто радоваться жизни в доступных ему мирах, непринужденно
переходя из одного в другой (он, конечно, знает, когда и как это
легче сделать) и для полноты восприятия оборачиваясь теми или иными
представителями флоры и фауны. Разумеется, маг сорока пяти может
найти общий язык с птицами, животными и растениями и при случае
пользуется их услугами. В жизни среднего человека влияние сорока
пяти сказывается в хорошем понимании животных, которые могут его
иногда просто обожать, легкой руке с растениями и т.д. Такой человек
часто разговаривает с теми и другими, создавая при этом особое
магическое пространство, в котором взаимодействие с животными идет
особенно сильно (правильнее сказать — душевно), и очень удивляется,
что остальные люди этого не умеют и вообще не видят, что растения,
не говоря о животных — живые и почти говорящие.
45=5 х 9 — в сорока пяти происходит гармоничное оформление
жизни как части магической реальности. Сорок пять, конечно, не так
самодовлеюще замкнуто, формально совершенно и самодостаточно, как
девятка, но кое что от этих качеств оно в себе несет — мир живой
магии, говорящих цветов, растущих в идеальных по красоте клумбах,
своенравных избушек и на удивление верных и сообразительных псов не
имеет естественного направления развития, он быстро поглощает любое
зло и дисгармоничные проявления любой воли, символизируя
счастливый конец волшебной сказки.
45=33+12 — государство (33) под воздействием
гармоничной космической воли ( 12 — мудрый и справедливый
правитель) превращается в прекрасную сказочную страну — это даже не
сюжет, а можно сказать, извечная мечта всех народов.
45=13+32 — могучий маг (32) вступает в борьбу со
злом (13), разумеется, со счастливым концом.